Драматург Артём Абрамов рассказывает о спектакле «Японская сказка. Меч самурая»

В своей новой постановке «Театриум» обратился к японской культуре: в сентябре на сцене появится спектакль «Японская сказка. Меч самурая». Сегодня о нём расскажет драматург Артём Абрамов – естественно, с точки зрения автора сценария.

Какое литературное произведение лежит в основе сценария? Откуда взят сюжет?

В основе пьесы «Меч самурая» лежит вся японская литература, до которой я смог дотянуться за всю свою жизнь. Сюжет сказки сложился как волшебный паззл из традиционных японских архетипов, из привычных и ожидаемых событий, полагающихся по жанру. Но всё это было бы скучным, без особой приправы – совершенно фантастического умения японцев резко вводить в сюжет что-то совершенно неожиданное, ни на что не похожее, что-то из древней мифологии, например. И тогда картина оживает. Я постарался уловить этот приём и как смог перенёс его на нашу российскую театральную почву. Надо понимать, что русский зритель сильно отличается от японского – уж больно в разных культурах мы воспитываемся. Поэтому без некоей «сюжетной транскрипции» никак не обойтись.

В чем разница между европейскими, русскими и японскими сказками? Насколько она очевидна?

И очевидна, и скрыта одновременно. Ответом на этот вопрос может быть целая литературоведческая диссертация. Но, если коротко, то разница не в самих сказках, а в читателях. Разумеется, битва добра и зла – явление актуальное в любой культуре, но как это воспринимается западными европейцами, русскими и японцами – тут ключевая разница. На менталитет народа очень влияет язык. Японский язык – образный, метафоричный. По-научному он называется агглютинативным, то есть одно слово может содержать в себе смысл целого предложения. Так же и в японской сказке – при том, что они в большинстве своём короткие и внешне простые, в них содержатся такие многоэтажные смыслы, что над каждой можно размышлять подолгу.

Каковы основная тема и посыл спектакля «Японская сказка»?

И в японской и в русской культуре нашлось нечто, одинаково актуальное и для нашего и для их менталитета. Нечто, имеющее отражение во множестве народных и авторских сюжетов и здесь и там. А именно – как человек, от которого никто ничего особенного не ждёт, может взять и всех удивить. Причём не обязательно в пользу добра. Вокруг этого мы и построили сюжет. Как и все наши работы, этот спектакль, несмотря на «старинность» сюжета, по своим эмоциональным и дидактическим (в хорошем смысле!) посылам должен звучать актуально в контексте сегодняшнего дня. В конце концов, невидимый до поры, до времени герой, живёт в каждом из нас.

В спектаклях по твоим сценариям всегда звучат шутки. Есть ли здесь место им, а также созерцанию, философии, присущей культуре Страны восходящего солнца?

У нас частенько бывает так, что «шуткой» становится совсем не то, что задумывал автор. Иногда, зритель отзывается смехом на что-то, что родилось на репетиции, на оброненную кем-то фразу, которая приходится кстати, на «гэг», который я бы никогда не описал словами, и так далее. Для нас первые несколько спектаклей это своеобразный тест на то, что «стрельнёт», а что нет. Но, разумеется, мы не собираемся «грузить» зрителя нашим пониманием философии и «усыплять» излишним созерцанием. В конце концов, японцы такие же люди, и пошутить, подурачиться и посмеяться любят не меньше остальных жителей планеты. Но всё же мы постарались не растерять «японскость», и вплели в пьесу и оформление спектакля традиционные в нашем понимании, приметы, которые однозначно перенесут зрителя в страну Ниппон, как её называют сами японцы.

Какую фразу из текущей версии сценария прочишь в любимую зрителями цитату из сценария?

У нас в пьесе очень много японских пословиц. Я буду очень рад, если какие-то из них перекочуют в наш привычный лексикон благодаря стараниям наших зрителей. Буду считать это грандиозной удачей.